«Али-баба и все, все, все…»
13-е августа 2010 г.
В нынешнем году исполняется 30 лет со дня премьерного показа знаменитого фильма «Али Баба и сорок разбойников» — пожалуй, самого масштабного кинопроекта в истории узбекского кинематографа. Помню, когда фильм только вышел на экраны кинотеатров, я просмотрел его подряд десять (!!!) раз, благо, демократичные цены на билеты в то время позволяли. Такова была волшебная сила этой сказки. И сейчас, через много лет, хочется от всей души поблагодарить тех, кто подарил нам этот шедевр киноискусства.
Индия. Сказочная, волшебная страна, которая завораживала не одно поколение людей. Среди тех, кто оказался в плену красот и чудес этой страны были Александр Македонский, Амир Темур, Бобур, Афанасий Никитин. У Узбекистана и Индии давние исторические и культурные связи, а в середине ХХ века завязались и кинематографические отношения. В 1958 году вышла на экраны картина «Хождение за три моря», снятая на киностудии «Мосфильм» совместно с индийскими кинематографистами. Тогда же 30-летний кинорежиссер Латиф Файзиев по туристической путевке побывал в Индии и, как и многие его предшественники, был поражен этой удивительной страной. Возможно, именно тогда у молодого кинорежиссера и зародилась дерзкая по тем временам мысль о совместном фильме с индийскими коллегами…
Спустя шесть лет Латиф Файзиев снова посетил Индию в составе делегации, приглашенной на Дни культуры и искусства. Там были встречи с писателями, композиторами, актерами, продюсерами, режиссерами. Во время этих встреч и началась дружба между Латифом Файзиевым и Раджем Капуром.
Файзиев и Капур были представителями разных киношкол, культур и социальных мировоззрений, но их объединяла глубокая и искренняя любовь к своему народу, его культуре и традициям и, главное, трепетное отношение к своей профессии. В ту первую встречу, после долгих разговоров и споров о новизне киноязыка, Латиф Файзиев отметил одну из отрицательных сторон индийского кино, а именно, чрезмерную концертность (говоря современным языком, клиповость), где отсутствовала логическая привязка к сюжету картины. Капур внимательно выслушал замечание коллеги и согласился. А спустя несколько лет, он один из первых в индийском кино, применил музыкальный эпизод как смысловое продолжение сюжета фильма. Их дружба длилась 40 лет. Радж Капур и все члены его большой семьи долгие годы были связаны с Узбекистаном, стали постоянными гостями Ташкентского кинофестиваля и, конечно же, неоднократно бывали в доме у Латифа Файзиева.
Вспоминается один из приемов, когда индийская делегация в полном составе была у нас дома. Были приглашены все представители кинематографической династии Капуров: Радж Капур, два его брата, трое сыновей, актеры, режиссеры, продюсеры, кинематографисты Узбекистана, гости фестиваля из России, Таджикистана, Туркмении… Вся наша махалля с трепетом ждала приезда гостей. Мальчишки и девчонки, словно воробьи облепили забор в надежде увидеть своих кумиров, переброситься парой слов, а может, и взять автограф… Радж Капур подошел к каждому, пожал руку, нашел теплые слова.
Прошло почти сорок лет. Те мальчишки и девчонки, что висели на заборе, уже сами стали родителями, но до сих пор помнят о встрече с Капуром…
В начале 70-х годов ХХ века Латиф Файзиев, по приглашению Союза кинематографистов Таджикистана, был командирован на киностудию «Таджикфильм» для постановки нового художественного фильма «Восход над Гангом». В процессе сотрудничества с индийской компанией «Eagle Film’s» и зародилась идея создания киносказки.
Продюсер и владелец компании господин Ф. С. Мехра (фото) предложил на выбор несколько тем. Но Латиф Абидович высказал мнение, что, во-первых, тема должна быть интересной не только индийской аудитории, но нашему зрителю. Во-вторых, заявил что этот проект, он будет осуществлять только в Узбекистане, на киностудии «Узбекфильм».
В те годы практически все вопросы кинематографа решались в Госкино СССР. А такой, как совместное производство фильма, да еще не на центральной студии… В подготовке документации, договоров непосредственное участие принимал «Совэкспортфильм». Это был очень сложный процесс, принимая во внимание, что в те годы выезд зарубеж, а тем более в капстрану, был событием из ряда вон выходящим.
Словом, с момента, когда у нас дома впервые прозвучало имя Али Баба и до команды: «Мотор!», прошло пять лет.
К написанию сценария приступили одновременно и в Узбекистане, и в Индии. Когда каждая из сторон написала свой вариант сценария, началась совместная работа. Были частые споры. Два режиссера и два сценариста долго не могли прийти к общему знаменателю. Спорили практически из-за каждого персонажа, из-за каждого эпизода. Сказывались различия в отношении к кинематографу, к целям и задачам, стоящим перед кинематографистами и, конечно, в идеологической направленности.
Творческая группа написала шесть вариантов киносценария (!) и каждый был по-своему хорош, но нужно было довести все до идеального уровня…
На роль Али Бабы, наряду с узбекскими актерами, пробовался и молдавский актер Виктор Войническу-Соцкий – исполнитель главной роли в картине «Восход над Гангом». Во время съемок «Восхода», в Индии местные жители часто обращались к Виктору Николаевичу на хинди, принимая его за своего, а после выхода фильма на экраны, он был весьма популярен у индийских зрителей.
Требования индийского продюсера были жесткими. Все главные роли в картине должны были играть индийские звезды – иначе не будет коммерческого успеха. После просмотра нескольких десятков индийских картин выбор пал на Дармендру, Хему Малини и Зинат Аман.
По замыслу Латифа Файзиева практически все основные роли должны были исполнять штатные актеры киностудии «Узбекфильм» и театров Узбекистана. Но Госкино СССР требовало интернационального актерского состава в первой совместной картине.
Сейчас трудно представить фильм с другими актерами. Нам никогда не узнать, каким был бы образ матери Али Бабы, сыграй ее не Софико Чиаурели, а Марьям Якубова, или, если вместо Зинат Аман, в пещере под «Хатубу» танцевала бы Дилором Камбарова. Согласитесь, это было бы совсем другое кино…
В процессе работы невольно возникало соперничество между нашей и индийской киношколой. Индийское кино того периода отличалось некоторой наивностью. У отрицательных персонажей были преувеличенные мимика, жесты и все это подчеркивалось гримом и костюмом. Наша школа основывалась на системе Станиславского. Одно из основных требований системы — связь логических действий персонажа с его внутренним миром, его переживания, реакция на происходящие с ним события и главное, насколько исполнитель гармоничен в данном образе. При съемках практически любого эпизода, любого персонажа, будь то ролевой или эпизодический персонаж, наши актеры показывали мастер-класс.
Исполнителем роли Абу Хасана — предводителя разбойников и правителя Гульабада — был утвержден Ролан Быков. В конце 70-х годов прошлого века Ролан Антонович был на пике своей популярности. Некоторые его актерские работы вошли в золотой фонд кинематографа. После утверждения на роль и прочтения сценария, он прислал письмо Латифу Файзиеву, в котором излагал свои мысли относительно роли, и выдвинул два условия. Первое: все эпизоды фильма, где задействован его персонаж, он будет режиссировать сам. Второе: в фильме должен быть женский персонаж, который будет исполнять его супруга Елена Санаева. Так, в фильме появился Дух пещеры – главный советник Абу Хасана. Но что касается первого условия, буквально, в первые же дни, Латиф Абидович очень деликатно и дипломатично поставил приглашенного актера в такие рамки, что тот вынужден был ретироваться.
Мустафа в исполнении Фрунзика Мкртчяна вызывал хохот в зале буквально с первого его появления. Шутник, балагур…
В те годы при киностудии «Узбекфильм» действовал театр-студия киноактера, где ставили постановки, и практически все киноактеры были задействованы в том или другом спектакле, что давало возможность актерам постоянно быть в форме. Когда на того или иного актера поступала заявка от съемочной группы, ему записывался оплачиваемый съемочный день. Режиссер Латиф Файзиев задействовал практически всех актеров киностудии и других театров в ролях второго плана и эпизодических ролях. Так, Джавлон Хамраев и Хамза Умаров сыграли разбойника и вельможу из свиты правителя Гульабада, Санат Диванов – друга Али Бабы. Роль еще одного друга Али Бабы исполнял Ходжидурды Нарлиев – актер и режиссер из Туркмении. А молодой актер, выпускник театрального института Бехзод Хамраев ушел в армию практически со съемочной площадки. В картине он несколько раз появляется в пещере среди разбойников и в начале фильма в эпизоде ограбления каравана (в роли молодого человека, который бросает пороховые бомбы и падает сраженный бумерангом Абу Хасана).
В те годы на киностудии «Узбекфильм» ежегодно снималось по 12 полнометражных картин, но думаю, не ошибусь, если скажу, что второго такого звездного фильма у нас не было. Были задействованы оба съемочных павильона, построена грандиозная декорация – город Гульабад с лавками, каналами, городскими воротами…
Были пошиты сотни костюмов, не только для основных персонажей, но и для эпизодических ролей. Бутафорский цех изготовил сотни мечей, луков, тысячи стрел и сундуки «золотых монет». Были привлечены лучшие каскадерские группы практически из всей Центральной Азии. География съемок также была обширна: Самарканд, Бухара, Хива, Ташкент, Казахстан, Таджикистан.
Для работы над фильмом были привлечены не только все производственные мощности «Узбекфильма», но и лучшие специалисты. Весь состав съемочной группы — директора, художники, декораторы, гримеры — специалисты высшей категории.
…Время неумолимо. Многих из тех, кто работал над «Али Бабой» уже нет. Но есть фотографии, человеческая память, и главное — есть фильм, который снят более тридцати лет назад, но остается востребованным и современным зрителем.
Фуркат ФАЙЗИЕВ.
источник - http://www.zerkalo21.uz/po_volne_moe...E2%80%A6__.mgr
Русские в индийском кино
Линейный вид
